Исследование океанских глубин Шентон Эдуард Г
НА БОРТУ «НЫРЯЮЩЕГО БЛЮДЦА»
НА БОРТУ «НЫРЯЮЩЕГО БЛЮДЦА»
В течение последних 25 лет Жак-Ив Кусто сделал больше, чем кто-либо другой, для того чтобы внушить единомышленникам желание проникнуть в глубины океана и подкрепить это желание собственным примером. Один из первопроходцев подводного мира, он твердо уверен, что море таит неограниченные ресурсы, которые человечество сможет использовать в недалеком будущем. Кусто можно, пожалуй, сравнить с Генрихом Мореплавателем, жившим и XV веке, который был вдохновителем исследователей - как своих современников, так и мореходов последующих поколений, - изучивших более половины поверхности Мирового океана.
Кусто при сотрудничестве Эмиля Ганьяна разработал и запатентовал в 1943 году акваланг - приспособление, позволившее многим тысячам людей своими глазами увидеть красоту подводного мира и наблюдать его обитателей. С помощью акваланга человек свободно погружается на глубину до 60 метров с целью исследования, производства различных работ и непосредственного знакомства с подводным миром. В акваланге используется легочный автомат - специальный регулятор, подающий воздух из баллона емкостью около 2 кубических метров, в котором он находится под давлением около 140 килограммов на квадратный сантиметр. Благодаря этому устройству пловец дышит, не ощущая давления окружающей его воды, так как воздух поступает к нему под таким же давлением. Однако этим прибором нужно пользоваться умело. На значительных глубинах аквалангисты могут почувствовать азотное опьянение и кислородное отравление - явления, хорошо знакомые водолазам. Хотя некоторые ныряльщики могут погружаться на глубины свыше 75 метров, большинство считает предельной именно эту глубину, на которой подводные работы или исследования безопасны. Так как запас воздуха уменьшается прямо пропорционально глубине погружения, то на глубинах свыше 60 метров аквалангист может находиться всего несколько минут, включая время, которое тратится еще и при подъеме на декомпрессию.
Необходимым условием для погружений является превосходное здоровье. Психологические перегрузки при погружении на значительную глубину доставляют неприятные минуты даже натренированным пловцам, а в некоторых случаях приводят к роковым последствиям.
Во многих районах моря существуют слои с резко различающейся температурой. Ко всему, на большой глубине видимость ухудшается, пловец оказывается в холодной воде, что ограничивает продолжительность и безопасность погружения.
Усовершенствованные в последнее время дыхательные аппараты позволяют человеку осваивать все более значительные глубины. Легким водолазам подается смесь, гелия и кислорода по шлангам из специальных резервуаров на глубинах до 180 метров. Применяя инертный газ вроде гелия, ныряльщик может избежать наркотического действия азота и токсического эффекта кислорода. Тем не менее техника погружения становится все более сложной и аквалангисты, за исключением хорошо подготовленных и обученных пловцов-профессионалов, осваивают ее с трудом.
В начале 50-х годов, когда акваланг только стал широко использоваться в Соединенных Штатах, Кусто вместе со своими коллегами погружался на значительные глубины, подчас более 90 метров. Они вели наблюдения за жизнью обитателей моря, проникали в подводные пещеры, изучали останки затонувших судов. Во время погружений на большую глубину они подвергались переохлаждению, а также азотному наркозу и глубинному опьянению. Кроме погружений с аквалангом, Кусто на борту «Калипсо» совершал рейсы в различные участки Мирового океана с целью сбора научных данных и производства наблюдений. Именно тогда он убедился в том, что человеку необходимо научиться работать не только на поверхности моря, но и на глубинах. В своей книге «Живое море» Кусто рассказывает о том, что ему довелось испытать во время постановки буя, когда шторм, продолжавшийся десять дней, застал его в море.
«В то время как мои, матросы, находясь на палубе судна, которое бросало из стороны в сторону словно щепку, пытались поднять на борт последние салазки с установленной на них фотокамерой, я стоял на левом крыле мостика, прищурив глаза, смотрел на солнце, прыгавшее то вверх, то вниз, слышал свист ветра в ушах и думал о пережитых нами мучениях. В течение десяти дней мы выбивались из сил ради того, чтобы раздобыть несколько фотографий. Я сломал барабан лебедки, таскал за собой фотокамеру, которая, как выяснилось, была неисправна, поневоле отстаивался на якоре, целыми часами вытравливал буксировочные тросы, потерял шар-зонд и 18 000 метров нейлонового троса. Ко всему прочему, какой-то глупый кальмар помешал установить радарный отражатель. Я поклялся, что вырвусь из этой паутины тросов и распрощаюсь со свирепой злобой моря. Я все более убеждался в том, что для исследования океанских глубин необходимы обитаемые подводные аппараты, сконструированные специально для подводных работ».
Только через несколько лет Кусто смог осуществить свою мечту. Разработка «Ныряющего блюдца» была начата еще в 1955 году во Французском управлении подводных исследований. Одна из групп, находившихся в распоряжении Кусто, обосновалась в Марселе. Кусто сообщил технические требования к аппарату Жану Моллару, главному конструктору, и Андре Лабану, руководителю управления. Основное условие заключалось в том, чтобы исследователь в аппарате, обеспечивающем безопасность и комфорт, мог достичь более значительных глубин, чем аквалангист. Кроме того, наблюдатель должен иметь хороший обзор внешнего пространства, возможность фотографировать и собирать образцы пород и животных. Но прежде всего аппарат должен обладать маневренностью аквалангиста.
Конструктивно аппарат представлял собой приплюснутую сферу. Такая форма позволяет двум наблюдателям, лежа ничком, смотреть в иллюминаторы. Значительное количество оборудования и приборов было вынесено наружу, за пределы прочной сферы, чтобы аппарат обладал большей плавучестью. Так, тяжелые аккумуляторные батареи, движительная установка и детали управления были закреплены снаружи и закрыты лишь обтекателем из стеклопластика. Корпус эллипсоидной формы (максимальный диаметр 1,8 метра) состоял из двух сваренных вместе половин, изготовленных из мягкой стали толщиной 1,8 сантиметра. Он имел следующие отверстия: два конических иллюминатора диаметром 16 сантиметров, три небольшие оптические линзы с широким обзором, расположенные в верхней части аппарата, иллюминатор для кинокамеры и восемь отверстий для прохода гидравлических труб и электрических кабелей.
В 1957 году не существовало камер высокого давления для проверки прочности корпуса: в имевшихся не мог разместиться аппарат такой величины. Поэтому испытания корпуса на прочность производились в море, как это происходит и поныне при проверке крупных аппаратов вроде «Алюминаута». Предусмотренная для «Ныряющего блюдца» эксплуатационная глубина составляла 300 метров. Корпус получил обозначение DS-1 (от английского «Ныряющее блюдце»). Испытания производились с борта «Калипсо» в Кассисе (Франция), неподалеку от участка, где прежде проводили научно-исследовательские работы ученые Центра подводных исследований. Во время первых серий погружений аппарат, на котором не было людей, прикрепляли к тросу. Чтобы компенсировать вес экипажа и оборудования, в корпус поместили смычку якорь-цепи и другой груз. Корпус погружался до глубины 900 метров, причем запас прочности составлял 3-1, намного превышая коэффициент у подводных лодок, равный примерно 1,5-1. Требование высокой надежности предъявлялось ко многим деталям «Блюдца», хотя и отражало консервативный подход к решению технических задач. Но за время работ с «Ныряющим блюдцем» мы смогли убедиться в справедливости принципов, которыми руководствовались при проектировании и строительстве аппарата.
Во время погружения корпуса все шло хорошо до тех пор, пока не начался подъем. Корпус уже приближался к поверхности, но тут судно качнуло, трос, не выдержавший значительной нагрузки, порвался и желтый сфероид начал падать на дно. На глубине 990 метров корпус, получив нейтральную плавучесть, повис в воде: на ленте самописца эхолота было отчетливо видно, что он не дошел 4,5 метра до дна. Потеря корпуса была тяжким ударом для Кусто и Управления подводных исследований и новым доказательством той опасности, какую таит в себе вечно подвижная поверхность моря, где соприкасаются воздух и вода. Корпус DS-1 пролежал на дне несколько лет, и всякий раз, как «Калипсо» проходила над ним, экипаж судна «видел» аппарат все на том же месте и в том же положении, что свидетельствовало о прочности и правильном выборе конструкции корпуса. Это была одна из тех неудач, которые заставили Жака-Ива Кусто прийти к такому выводу: «Когда в море имеешь дело с тросом, можно быть уверенным в двух вещах: он или запутается, или порвется».
Прошло почти два года, прежде чем на свет появилось «Ныряющее блюдце» номер два. Аппарат был построен и подготовлен к морским испытаниям. Кусто и его помощники из Управления подводных исследований приложили немало труда к тому, чтобы DS-2 прошел нужные проверки. Как и при создании любого аппарата, работающего в совершенно новых условиях, все приходилось открывать впервые. Особенно трудной оказалась проблема аккумуляторных батарей. Сначала предполагалось, что DS-2 будет снабжен никелево-кадмиевыми батареями, имеющими небольшой вес и значительную емкость. Это было важным фактором, поскольку для перемещения аппарата, маневрирования и освещения необходимо значительное количество электроэнергии. Конструкторы мудро решили, что всплытие и подъем на поверхность не должны зависеть от наличия энергии. Хотя значительная емкость аккумуляторов и гарантировала работу ряда важных систем и устройств, благополучное возвращение обеспечивалось посредством сбрасывания балласта. При первых испытаниях никелево-кадмиевые батареи (батареи «Никад») работали с перебоями, а потом начали взрываться, с силой швыряя небольшое суденышко в разные стороны. Именно в такой критический момент был впервые проверен 180-килограммовый балласт для срочного подъема. «Блюдце» вместе с экипажем быстро и благополучно достигло поверхности. Конструкторы занялись разработкой более качественных аккумуляторов и вернулись к обычным свинцово-кислотным батареям, решив, что никелево-кадмиевые еще недостаточно усовершенствованы для эксплуатации под водой. Защитные футляры для свинцово-кислотных батарей оказались весьма простыми и прочными, более того, они безотказно работали в 1959 году и по-прежнему работают в настоящее время.
«Ныряющее блюдце» в разрезе (вид спереди).
1 - ввод кабеля, 2 - счетчик скорости течений, 3 - распределительный шит, 4 - ручной аварийный насос, 5 - эхолот, 6 - лампа мощностью 100 ватт, 7 - 150-ваттный прожектор, 8 - водяная балластная цистерна, 9 - цилиндр со ртутью для регулировки наклона аппарата, 10 - клешня механической руки, 11 - корзина для образцов грунта, 12-подсветка мощностью 250Э ватт, 13 - стробоскоп, 14 - сопло водомета, 15 - механизм вращения. 10 - стрела с укрепленной на ней подсветкой, 17 - пластмассовый обтекатель, 18 - стальной корпус толщиной 1,9 сантиметра, 19 - наполненный маслом футляр, 20 - балластный насос, 21 - отсечной гидравлический клапан, 22 - ввод гидравлического привода, 23 - осциллятор, 24 - надувная рубка.
«Ныряющее блюдце» в разрезе (вид сзади).
1 - счетчик количества углекислого газа, 2 - магнитофон (звуковой вахтенный журнал), 3 - рулевой рычаг, 4- ручка управления соплами, 5 - контактор, 6 - кормовой резервуар со ртутью, 7 - рулевой механизм, 8 - насос водометного устройства, 9 - патрубок, 10 - электромотор, 11 - выпускной клапан, 12 - приборная панель, 13 - упор для подбородка, 14 - иллюминатор, 15 - 16-миллиметровая кинокамера, 16 - гирокомпас, 17 - ксеноновый маячок, 13 - антенна.
Создание нужных аккумуляторных батарей было одним из многих своеобразных и эффективных решений, осуществленных французами при постройке подводного аппарата. Прежде чем «Ныряющее блюдце» окончательно вступило в строй, произошло немало волнующих историй. О некоторых из них Кусто поведал в своей книге «Живое море». В период с 1960 по 1964 год «Ныряющее блюдце» около 130 раз совершало погружения, проводимые Кусто и другими учеными, осуществлявшими различного рода исследования в Средиземном море.
Расстояние от кончика одного крыла «Ныряющего блюдца» до другого 2,8 метра, конечно, если можно дать обтекателям из стеклопластика определение «крылья», бытующее в авиации. Уже одно присутствие на аппарате реактивных двигателей странно само по себе. Факт, что габариты «Блюдца» не превышают 3 метров, означает, что его можно перевозить на самолете. А это имеет первостепенное значение, когда доставлять аппарат необходимо в различные места земного шара. Прочный корпус имеет диаметр 200 сантиметров и высоту 152 сантиметра. Но с салазками высота аппарата увеличивается до 213 сантиметров. В случае, когда необходимо погрузить «Блюдце» на самолет, высоту его можно несколько уменьшить. Готовое к эксплуатации «Блюдце» весит около 3600 килограммов. Тех, кто впервые видит его, чаще всего поражают небольшие размеры. И действительно, когда вы подходите, к нему, оно кажется очень маленьким, зато внутри оно гораздо просторнее, чем можно ожидать: там вполне можно сидеть не сгибаясь. Вид аппарата в разрезе показан на рисунке.
СИСТЕМЫ И ПРОЧИЕ УСТРОЙСТВА
Способ передвижения. Для передвижения под водой на «Ныряющем блюдце» установлен гидрореактивный движитель, состоящий из двух сопел, выбрасывающих струи воды, толкающие судно вперед. Электрический двигатель мощностью в 2 лошадиные силы, размещенный в прочном корпусе, приводит в движение водяной насос, от которого через V-образный патрубок по двум прочным пластмассовым трубкам диаметром 6 сантиметров, проходящим по обоим бортам, вода подается к соплам водомета. Поток воды можно направлять в ту или другую сторону или же пропускать через гидравлический плунжер, служащий рулем. Сопла установлены на «крыльях» аппарата и с помощью шестерен могут поворачиваться на 270°, от положения «горизонтально вперед» до положения «горизонтально назад». Это перемещение также осуществляется при помощи гидравлического привода. Рукоятка управления соплами, как и две остальные рукоятки управления, размещены слева от оператора. Сопла могут поворачиваться и одновременно, и поочередно. Повернув сопла в разные стороны, можно тотчас же развернуть «Блюдце» вокруг своей оси. Электромотор, основной узел силовой установки, заключен в прочный контейнер. Вращающий момент от мотора передается на водяную помпу при помощи муфты, снабженной масляным сальником, препятствующим проникновению воды. Мотор имеет две скорости - среднюю и полную - и управляется оператором с контрольного пульта. Скорость аппарата, получаемая благодаря использованию системы такого рода, естественно, незначительна, поскольку мощность выбрасываемой струи не слишком велика. Полная скорость меньше узла. Однако следует учесть, что «Блюдце» вовсе не предназначено для скоростного перемещения на большие расстояния. В сущности, оно было создано для того, чтобы человек мог подробно изучить живой мир моря и характер его дна. И скорость свыше узла чаще всего была бы излишней, поскольку аппарат не смог бы приближаться достаточно медленно к тем или иным предметам, привлекшим внимание наблюдателя, не смог бы разворачиваться и маневрировать, проникая в узкие подводные ущелья и каньоны.
Увеличение скорости осложняет задачу конструктора: возникает необходимость повысить мощность двигателя и емкость аккумуляторов, что приводит к увеличению веса аппарата, а следовательно к сложности эксплуатации. Именно эти соображения заставили конструкторов «Ныряющего блюдца» принять такие технические решения, при которых тихоходность сочетается с высокой маневренностью. При проектировании многих более современных подводных аппаратов конструкторы увеличивают радиус действия и скорость. Однако источники энергии - аккумуляторы - по существу остаются прежними, тяжелыми и громоздкими. Конструкторам приходилось всякий раз идти на компромисс: повышая скорость и автономность, они значительно увеличивают вес и размеры аппарата. Многие считают, что скорость «Блюдца», а следовательно, и радиус его действия, составляющий 2-3 мили, крайне недостаточны, но целый ряд биологов и кое-кто из геологов, с которыми я беседовал, говорят, что лишь при скорости меньше 1 узла они в состоянии рассмотреть, определить характер и сфотографировать интересующие их объекты.
Балластная система. Одним из важных условий, гарантирующих безопасность работы в подводных аппаратах, разработанных Жаком-Ивом Кусто, является наличие балласта, который можно сбросить, когда необходимо всплыть. Кусто отказался от применения механических устройств для спуска и подъема. В подводном аппарате, в отличие от классической подводной лодки, не используются балластные цистерны и сжатый воздух для их продувания при всплытии с больших глубин. Аппарат может подниматься на поверхность, если сбросить груз или откачать воду из цистерны. На «Ныряющем блюдце» используется надежная и простая система: как раз под иллюминаторами прикрепляются две чугунные чушки весом 25 килограммов каждая. Они удерживаются двумя чеками снизу и одной, подвижной, сверху; последняя соединена с поворотным механизмом. Рычаг, находящийся внутри аппарата, может поворачиваться на 45° влево или вправо. При этом освобождается сперва один груз (аппарат приобретает при этом нулевую плавучесть), а затем второй (и тогда аппарат всплывает). Когда «Блюдце» спускается на воду с полным балластом, прикрепленным к его днищу, оно приобретает скорость около 18 метров в минуту. В 15 метрах от дна сбрасывается первый груз. Регулировать плавучесть можно с помощью специальных устройств, это делается посредством приема некоторого количества воды в резервуар емкостью 45 литров или выкачиванием такого же количества. Вода поступает в резервуар под тем же давлением, какое существует на данной глубине, но, когда она попадает в резервуар, давление уменьшается. Выкачивается вода с помощью электрической помпы и ручного насоса, если помпа выйдет из строя. Аварийный груз является составной частью балластной системы, хотя, как правило, он не используется. Этот свинцовый груз весом 180 килограммов, укрепленный снизу в задней частя аппарата, сбрасывается с помощью поворотного рычага такой же конструкции, как и описанная выше. При этом рычаг необходимо повернуть почти на 360°, чтобы при случайном прикосновении к нему груз не сбрасывался.
Гидравлические устройства. Большинство операций на борту «Ныряющего блюдца» осуществляется с помощью гидравлических приводов. В гидравлической системе, которая находится внутри корпуса, при помощи насоса, приводимого в движение мотором, создается давление 70 килограммов на квадратный сантиметр. Но на случай, если электромотор выйдет почему-либо из строя, предусмотрен и ручной гидравлический насос. Всякий раз, как используется гидравлический привод, включается помпа, поддерживающая в системе нужное давление. С помощью гидравлических приводов осуществляется поворот сопел водомета, изменяется положение аппарата, производится управление манипулятором - механической рукой, а также штангой, на которой укреплен прожектор для киносъемки. Все устройства можно регулировать, кроме того, приводы гидравлической системы можно отключать при помощи клапанов - факт, приобретающий важное значение, когда в каком-то из узлов появляется течь.
Изменение положения корпуса. «Ныряющее блюдце» позволяет экипажу смотреть вверх или вниз, а также двигаться вверх или вниз по склону подводной горы. В двух цилиндрах, расположенных в носовой и кормовой частях аппарата, помещено 125 килограммов ртути: передний находится выше центральной горизонтальной плоскости, а кормовой - ниже. Таким образом, если всю ртуть переместить, скажем, в носовой цилиндр, аппарат на 30° наклонится вниз. На перемещение ртути из одного цилиндра в другой уходит около 10 секунд. Оператор изменяет дифферент с помощью гидравлики, поворотом рукоятки, укрепленной под его ложем. В экстренном случае ртуть можно вылить за борт, тогда «Блюдце» приобретает дополнительный запас плавучести около 113 килограммов.
Системы жизнеобеспечения. Под койкой наблюдателя помещена цистерна, содержащая 0,5 кубического метра медицинского кислорода, который стравливается в кабину при помощи клапана. Специальный счетчик показывает количество оставшегося кислорода. Запаса в резервуаре достаточно для двух человек приблизительно на сутки. 7,3 килограмма гидроокиси лития выполняют роль поглотителя выделяемого при дыхании углекислого газа. Гранулированная гидроокись лития находится в шести перфорированных лотках, уставовленных в различных местах кабины, чтобы наилучшим образом поглощать углекислый газ. Барометр показывает давление в кабине, так что оператор может регулировать его, постоянно поддерживая на уровне около одной атмосферы. Если давление увеличивается, оператор уменьшает приток кислорода до тех пор, пока оно не приблизится к нормальному. Благодаря вентилятору происходит циркуляция воздуха, что препятствует скоплению углекислого газа в нижней части кабины. Второй вентилятор подает воздух к иллюминаторам, чтобы они не отпотевали. Для измерения содержания углекислого газа в кабине используется специальный счетчик. Впоследствии мы установили дополнительный баллон с кислородом, чтобы увеличить продолжительность пребывания под водой до двух суток.
Аккумуляторные батареи. Снаружи аппарата по борту размещено шесть свинцово-кислотных аккумуляторов общей емкостью 105 ампер-часов при напряжении 120 вольт, служащих для освещения и питания силовой установки. Такого запаса энергии обычно хватает под водой на четыре часа. Для полной перезарядки аккумуляторных батарей требуется около 15 часов. В зависимости от режима работы и продолжительности погружения батареи при нормальных условиях обеспечивают до 100 погружений.
ПРИБОРЫ И УСТРОЙСТВА
Навигационные приборы. Для того чтобы оператор мог вести аппарат по курсу, в его распоряжении имеется пневматический гирокомпас, такой же, какие употребляются на больших самолетах. Глубина погружения «Блюдца» с точностью около 10 метров измеряется при помощи сильфонного манометра. Более точно глубину показывает эхолот, который может измерять расстояние до поверхности воды или до морского дна. Кроме того, на ленте самописца регистрируется весь ход погружения. Излучатель эхолота можно также направлять вперед и определять расстояние до предметов в радиусе около 200 метров. Магнитофон с микрофонами для оператора и ученого позволяет записывать наблюдения, отсчеты показаний приборов, а также служит вахтенным журналом погружения.
Фото- и кинокамеры. Снаружи аппарата установлен 35-миллиметровый фотоаппарат «Эджертон», помещенный в прочный защитный корпус. Две линзы обеспечивают постоянную фокусировку для съемки предметов, находящихся на расстоянии 1 и 3 метров. Синхронизированная фотовспышка мощностью 400 ватт в секунду обеспечивает нужное освещение при съемке. Катушка пленки длиной 30 метров позволяет снять 410 кадров во время одного погружения. Между лежаками установлена 16-миллиметровая кинокамера, с помощью которой через оптическое отверстие можно производить киносъемку. Эту кинокамеру можно зарядить 300 метрами пленки, хотя на практике наиболее удобным оказывается 120-метровый ролик.
Освещение. Две основные фары мощностью 1650 ватт освещают путь аппарата, две лампы поменьше - 200 и 150 ватт - используются для других надобностей. Лампа специальной конструкции мощностью 2500 ватт, укрепленная на штанге, обеспечивает освещение, необходимое для киносъемок. В довершение всего световое оборудование включает ксеноновый маячок мощностью 1 ватт в секунду и силой света 240 000 люменов, который служит средством для обнаружения аппарата на поверхности в ночное время.
Прочие приборы. Дополнительно на аппарате установлено несколько важных устройств. Они были изготовлены или закуплены лабораториями, зафрахтовавшими «Ныряющее блюдце». Прибор для измерения течений представлял собой электромеханический лаг типа «Савониес», который регистрировал течения скоростью до 1,5 узлов и отмечал пройденное расстояние в метрах. Специальное устройство показывало температуру воды по стоградусной шкале. Связь между поверхностью и «Ныряющим блюдцем» осуществлялась с помощью телефона, работающего на частоте 42 килогерца.
В первые годы «Ныряющее блюдце» было известно под именем «Denise», но постепенно его вытеснило менее претенциозное название «La Soucoupe», или «Блюдце». Впоследствии название «Блюдце» заменялось другими. Например, Гастон, руководитель группы обслуживания, представитель Французского управления подводных исследований, однажды в самом начале нашего знакомства с запинками, но без ошибок проговорил по-английски:
Мы зовем «Блюдце» «Fromage» («Круг сыра»). Аппарат похож на большой желтый круг сыра, а когда в нем работают люди, то они напоминают мышат, то влезающих внутрь, то вылезающих наружу.
Правда, это наименование так и не привилось, но, пожалуй, оно было одним из наиболее забавных.
Подобно всем владельцам судов и яхт, которым всегда не терпится показать гостям все, что находится на палубе и под ней, мы любили показывать своим новым знакомым внутреннее устройство нашего «Ныряющего блюдца». Сфотографировать или описать интерьер «Блюдца» весьма трудно, потому что аппарат имеет круглую форму. Гораздо проще ознакомиться с ним, войдя внутрь.
Некоторые, наиболее ловкие члены нашей группы поднимались к люку «Блюдца», карабкаясь по узким скобам, укрепленным на левом борту. Остальные же, как и посетители, предпочитали более спокойный способ и забирались внутрь по штормтрапу. Диаметр люка всего 50 сантиметров, и кажется, что в него не пролезть, но впечатление это обманчиво: мы убедились, что через люк могут проникнуть даже довольно тучные люди. Когда вы спускаетесь вниз через люк, то встаете ногами на металлическую цистерну с водой, установленную между двумя лежаками. Затем приседаете и опускаетесь одним коленом на правый лежак, предназначенный для наблюдателя. «Берегите ноги! - таким возгласом я предупреждаю посетителя или новичка-наблюдателя, который начинает вытягивать ноги.- Осторожно! Там вентилятор и распределительный щит!» Место для ног находилось в том случае, если посетитель ложился на лежак и смотрел в правый иллюминатор.
Вы можете положить подбородок на эту небольшую подушечку из поролона,- говорю я каждому новому наблюдателю.- Оттуда вы увидите порт. Взгляните налево, там находится глубиномер, чуть в стороне - измеритель скорости течений и прибор, показывающий температуру воды. Справа от вас панель, на которой установлена лампа-вспышка и счетчик кадров 35-миллиметровой пленки.
При этих словах наблюдатель должен, изогнувшись, повернуться направо и запомнить хорошенько, где что находится: ведь во время погружения в кабине будет темно и он должен помнить, какое количество неиспользованных кадров остается в камере. Затем я показываю ему, где располагаются кнопки управления камерами.
Слева внизу, как раз под лежаком, находится кнопка спуска фотокамеры. Всякий раз, как вы на нее нажимаете, зажигается фотовспышка. После каждого кадра не забудьте выждать 12-15 секунд: именно такое время требуется для того, чтобы устройство полностью перезарядилось. Кроме того, помните, на какое расстояние рассчитаны оба объектива,- 1 и 3 метра.
Впоследствии мы пришли к выводу, что со многими из вышеприведенных сведений желающие могут ознакомиться заблаговременно, если отпечатать нечто вроде памятки.
Кнопка кинокамеры находится с другой стороны, вот тут, но, прежде чем нажать ее, удостоверьтесь в том, что оператор знает о вашем намерении произвести съемку. Тогда он сможет развернуть аппарат в нужное положение, вести его с необходимой скоростью и включить подсветку.
Чтобы получить хорошие кадры, необходимо обладать некоторыми навыками, поэтому ученые чаще всего предоставляют возможность более опытному в этом деле оператору производить киносъемки.
Если вас интересует, каким курсом движется «Блюдце», вы можете обратиться к оператору. Кроме того, через систему зеркал вы имеете возможность снять отсчет с гирокомпаса, расположенного рядом с оператором.
Трудно было убедить слушателя в том, что система зеркал достаточно эффективна, и лишь в темноте он сам ясно видел в зеркале освещенную картушку компаса.
Подводный телефон находится здесь, позади цистерны с водой. От вас требуется только снять трубку, нажать кнопку и медленно, раздельно говорить. Телефон будет все время включен, так что вы сможете услышать, когда вас вызовет кто-нибудь из тех, кто находится на поверхности.
После такого наставления новый наблюдатель обычно садился на лежак лицом к корме и с удивлением замечал, как просторно внутри нашего крохотного аппарата. Действительно, несмотря на обилие приборов и устройств, внутри аппарата поразительно много свободного места и совсем не чувствуется, что ты находишься в тесной коробке, из которой не просто выбраться. Если у новичка оказывалось лишнее время, он рассматривал устройства, с помощью которых оператор управляет аппаратом, а также другие приборы. Я ложился ничком на место оператора и продолжал:
Приборы управления находятся слева - вот здесь. Этими двумя рычагами, которые поворачивают сопла водометов, можно управлять одновременно или поочередно. Как видите, они связаны с двумя гидравлическими приводами, которые соединены с трубками гидравлического устройства, проходящими через корпус. Впереди приводов находится рычаг управления рулем. Этими тремя рычагами оператор управляет левой рукой. Надо твердо запомнить, где именно находятся все семь или восемь кнопок и выключателей, расположенных на электрической панели под лежаком. С их помощью оператор включает и выключает водометные устройства и выбирает необходимую скорость хода. На этом же щите расположено несколько выключателей освещения. Еще ниже оператор наощупь находит рычаг ртутной дифферентной системы, с помощью которой можно приподнимать или опускать носовую часть аппарата. В специальной нише находятся рычаги управления механической рукой и клешней. Манипулятор может двигаться в продольном и поперечном направлениях, открывая и закрывая клешню и поворачивая руку в необходимую сторону.
Из моего рассказа можно заключить, что нашему оператору для управления «Блюдцем» требуется три руки.
И, наконец, между лежаками находятся два рычага: при быстром повороте одного освобождается груз весом 25 килограммов, а при помощи другого принимается вода, служащая балластом. Вы можете себе представить, как трудно приходится оператору, когда он управляет аппаратом, идущим даже против слабого течения. И при этом он еще должен манипулировать клешней, не видя рычагов и кнопок управления.
После четырехчасового пребывания под водой каждый ученый, наблюдавший за действиями оператора, обладающего такими способностями, проникался огромным уважением к нему.
И в завершение я обычно показывал, как при необходимости выбросить за борт ртуть, а также рычаг, которым освобождается аварийный груз, две небольшие кислородные маски на случай пожара, надувной спасательный плотик и устройство, при помощи которого надувается «юбка» - подобие рубки, обеспечивающая аварийный выход из аппарата в штормовую погоду. Очень немногие испытывали серьезное беспокойство по поводу возможных аварийных ситуаций. Разумеется, почти все наблюдатели были аквалангистами, они проходили специальный курс легководолазного дела, что необходимо для выполнения научных работ под водой. Однако нашлись и такие, кто чувствовал себя не в своей тарелке, очутившись в тесном «Ныряющем блюдце». Однако, насколько мне известно, никто не впадал в панику и, заглянув внутрь аппарата, не отказывался спуститься в нем под воду.
У «Ныряющего блюдца» была безупречная репутация: во время 430 погружений не было зарегистрировано ни одного несчастного случая или аварии.
Я полагаю, что знакомство с конструкцией аппарата и многочисленными страхующими устройствами вселяло уверенность в безопасность погружений.
Но, конечно, находились люди, которым мерещились самые страшные ситуации: «А что если «Блюдце» застрянет где-нибудь между рифов?» «А как открыть люк, если нужно моментально выбраться?» «А вдруг в аппарате появится течь?» Вполне очевидно, что выбраться наружу с глубины даже нескольких метров невозможно, поскольку нельзя создать внутри «Блюдца» достаточное противодавление, чтобы открыть люк. Затопить же для этой цели аппарат водой, если только он находится не на самом дне, нельзя: «Блюдце» станет слишком быстро тонуть. Мы решили, что в подобных случаях обитателям «Блюдца» лучше всего оставаться на месте и заботы о спасении предоставить людям, находящимся на поверхности. К счастью, во время 125 погружений у нас ни разу не возникала нужда производить такого рода спасательные работы.
Из книги Двойной агент. Записки русского контрразведчика автора Орлов Владимир Григорьевич«На борту» значит «за бортом» Исчезновение ряда шифровок из советскою посольства в Шанхае взбудоражило всех чекистов. Несколько русских обществ подверглось нападению, в частных домах были произведены обыски. В одном из них обнаружили письмо, якобы написанное
Из книги Жизнь моряка автора Лухманов Дмитрий АфанасьевичС лошадьми на борту В Таганроге «Астрахань» нагрузили пшеницей насыпью, а на палубу мы приняли двадцать четыре лошади.Лошади эти были куплены какими-то важными турками на воронежской ярмарке и назначались для султанской конюшни. Их сопровождали проводники из русских
Из книги Карьера менеджера автора Якокка Ли Из книги Ночные рейды советских летчиц. Из летной книжки штурмана У-2. 1941–1945 автора Голубева-Терес Ольга ТимофеевнаМышь на борту! «31.12.43 – 4 полета – 4,45 ч. Бомбили скопление войск противника в Булганаке. Сброшено 600 кг бомб. Потушен прожектор…» Затяжные дожди и мокрый снег превратили дороги и аэродром во вселенскую хлябь: натужно надрывались моторы машин, измучились, издергались
Из книги С Антарктидой - только на "Вы": Записки летчика Полярной авиации автора Карпий Василий МихайловичСо взрывчаткой на борту Зима уже полностью вступила в свои права. Циклоны приходили все реже, поутихли пурги, и даже стоковые ветры умерили свой пыл. Лед, за которым мы гонялись с гидрологами к горизонту и солнцу, плотно стал, теплый воздух с океана перестал тревожить
Из книги Немецкие субмарины в бою. Воспоминания участников боевых действий. 1939-1945 автора Бреннеке ЙоханГлава 21 ДИЗЕНТЕРИЯ НА БОРТУ! Оперативная сводка. Осень 1943 годаПоложение подводников в это время хорошо иллюстрирует опыт «U-172» под командованием Карла Эммерманна. Противник, судя по всему, разведал, где подводные лодки получают запасы. Тайной оставалось то, как он об этом
Из книги Куда плывут материки автора Кузнецова Любовь ИосифовнаНА БОРТУ «ДИСКО» Экспедиция, которую предлагали возглавить Вегенеру, была рассчитана всего на одно лето, задачи ее были невелики. Ученый мечтал не о таком исследовании Гренландии. В тихом Граце он вынашивал дерзкие планы и, приехав в Берлин, изложил их Обществу содействия
Из книги Говорит Гитлер. Зверь из бездны автора Раушнинг Герман Адольф РейнгольдНа борту "Мейфлауэра" Мы в пути. Стремительный бег времени увлекает нас за собой. Или нам это только кажется, а время на самом деле мчится где-то в стороне, мимо нас? Куда несет нас, зажатых меж палубами нашего корабля, на жестких настилах, в затхлом воздухе, лишенных света
Из книги Плен в своём Отечестве автора Разгон Лев ЭммануиловичБУНТ НА БОРТУ… «…Или, бунт на борту обнаружив, из-за пояса рвет пистолет, так что сыплется золото кружев розоватых брабантских манжет».Я смотрел, как на лице капитана Намятова попеременно краска ярости сменяла бледность страха, на его рефлекторные подергивания руки к
Из книги Мои путешествия. Следующие 10 лет автора Конюхов Фёдор ФилипповичАмериканцы на борту 5 сентября 1998 года. Атлантический океан03:00. Подошел и ходит вокруг яхты американский военный корабль-пограничник. Плохо, что я не говорю по-английски. Я им сказал, куда я иду, но они начали задавать мне вопросы, а я не могу их разобрать, да еще
Из книги Подводники атакуют автора Дмитриев Александр ВасильевичНа борту С-56 Герой Советского Союза Г.И. Щедрин. Герой Советского Союза (1944 г.) капитан-лейтенант Григорий Иванович Щедрин (ныне вице-адмирал в отставке) с марта 1943 г. принимал участие в Великой Отечественной войне в качестве командира подводной лодки С-56 Северного флота.
Пять самых важных изобретений Жака-Ива Кусто: от фотоаппарата до подводных домов.
Говорят, что 60 лет жизни из своих 87 Кусто провел в море — это была его стихия. Он ее обживал, в ней работал и, естественно, стремился, чтобы жизнь была максимально свободна и комфортна, а работа — плодотворна. И для этого он постоянно что-то изобретал и совершенствовал.
Жак-Ив Кусто
Акваланг
Тот акваланг («водяное легкое»), который известен сейчас каждому дайверу, изобрели капитан Жак-Ив Кусто и инженер Эмиль Ганьян. Хотя они не были первооткрывателями. Попытки сделать возможным дыхание, когда дышать нечем, совершались и ранее. Первый такой прибор был запатентован в 1866 году и поначалу предназначался для шахт, но позже был адаптирован для подачи воздуха под водой. Именно его описал в романе «Двадцать тысяч лье под водой» Жюль Верн.
Чертеж акваланга
В 1878 году Генри Флюссом был изобретен акваланг с замкнутой системой дыхания, в котором использовался чистый кислород (он становился токсичным на глубине более 20 м). Разработки продолжались, но в целом вплоть до Второй мировой войны погружения под воду ассоциировались с громоздкими скафандрами, ботинками со свинцом, тросами, привязывавшими подводника к месту, и весьма ограниченным лимитом времени нахождения под водой. И конечно, «великолепных моментов свободного пребывания в море», о которых мечтал Кусто, они не давали.
«Погружение на 25 футов... было самым безмятежным ощущением из всех, которые я испытал в воде», — вспоминал Кусто позже. Но мгновения счастья закончились судорогами и потерей сознания. Кусто успел сбросить пояс с грузом и всплыл на поверхность
К цели Кусто шел путем экспериментов. Иногда — опасных для жизни. Так, по заказу Жака «оружейный мастер превратил противогазную коробку с натриевой известью, небольшой кислородный баллон и кусок камеры мотоцикла в дыхательный аппарат, который повторно очищал выдыхаемый воздух... Он был автономным, с ним мог плавать любой, и он был бесшумным. Погружение на 25 футов... было самым безмятежным ощущением из всех, которые я испытал в воде», — вспоминал Кусто позже. Но мгновения счастья закончились судорогами и потерей сознания. Кусто успел сбросить пояс с грузом и всплыл на поверхность. Позже он предполагал, что причиной случившегося стали примеси в натриевой соли, но на самом деле это было кислородное опьянение — эффект до тех пор неизвестный.
Жак-Ив Кусто демонстрирует свои изобретения
Во время Второй мировой войны капитан Кусто работал на французскую военно-морскую разведку, где по возможности поддерживали его водолазные эксперименты. Опытным путем Жак пришел к выводу, что требуется регулятор потока воздуха, который будет обеспечивать дыхание по потребности. Идеей он поделился с инженером фирмы Air Liquide Эмилем Ганьяном, и тот изготовил автоматический подводный регулирующий клапан. Аппарат с открытой схемой дыхания на сжатом воздухе отличался от предыдущих разработок тем, что воздух автоматически подавался уже с давлением окружающей среды. Таким образом, ныряльщики обретали полную автономность и возможность длительного пребывания под водой. Первое испытание в море было проведено Кусто в июле 1943 года недалеко от Марселя. После войны с помощью нового оборудования проводили удаление мин и даже снимали торпеды с затонувшей подводной лодки. А Жак-Ив вплотную смог заняться океанографическими исследованиями.
Фотокамера для подводных съемок
Так выглядела подводная фотокамера в 1938 году
Первый аппарат для подводной фотографии появился еще в 1892 году. Он был создан конструктором Луи Бутаном на основе обычного «сухопутного» фотоаппарата «Детектив», который помещали в огромный (весом в 180 кг) герметичный медный футляр.
Разумеется, новые поколения подводников стремились сделать снаряжение более компактным, при этом не теряя качества съемки. Толчком для создания такой камеры послужило знакомство в 1949 году бельгийского археолога, энтузиаста подводного плавания Жана де Воутерса и Жака-Ива Кусто, которое в силу общности интересов быстро переросло в сотрудничество. В этом содружестве и родился в 1956 году уникальный подводный стереофотоаппарат. «Камера превзошла самые смелые ожидания. Подводный мир передается стереофотографией просто невероятно, эффект от передачи объема намного сильнее, чем от фотографий на суше», — делился впечатлениями де Воутерс.
Первая серийная камера Calypso Phot. 1961 год
Аппарат, существовавший в единственном экземпляре, вместе с командой Кусто путешествовал на исследовательском судне Calypso, за что позже и получил название Calypso Phot. Его адаптированный к массовому производству вариант начали выпускать в 1961 году, и он стал родоначальником целого семейства малоформатных подводных фотокамер Nikonos. Конструкция имела высокую степень защиты: от холода, жары, воды — что впоследствии дало толчок для создания «всепогодных камер».
«Ныряющее блюдце»: батискаф
Батискаф «Ныряющее блюдце» в разрезе. Чертеж
В один из не самых удачных дней Кусто заявил: «Когда в море имеешь дело с тросом, можно быть уверенным в двух вещах: он или запутается, или порвется». Но трудности, которые других могли бы отвратить, его только подстегивали: «Я поклялся, что вырвусь из этой паутины тросов и распрощаюсь со свирепой злобой моря. Я все более убеждался в том, что для исследования океанских глубин необходимы обитаемые подводные аппараты, сконструированные специально для подводных работ».
Первые испытания батискафа состоялись в 1957 году. Все шло хорошо, пока не начался подъем — порвался трос. Проплывая над этим местом, команда Кусто с грустью наблюдала лежащее на дне «блюдце». Радовало одно: корпус и вправду оказался прочным
Создание SP-350 Denise (SP — soucoupe plongeante, «ныряющее блюдце», фр.) началось в 1955 году во французском Центре подводных исследований. Разработкой под руководством Кусто занялись Жан Моллар и Андре Лабан. Denise должна была принимать на борт двух исследователей, достигать значительных глубин, иметь хороший обзор, давать возможность фотографировать и обладать маневренностью аквалангиста. Задача была не из легких. Для корпуса была выбрана эллипсоидная форма. В нем имелись два иллюминатора, три небольшие оптические линзы с широким обзором, иллюминатор для кинокамеры и прочие отверстия для гидравлических труб и электрокабелей. Первые испытания батискафа состоялись в 1957 году. Все шло хорошо, пока не начался подъем — порвался трос. Проплывая над этим местом, команда Кусто с грустью наблюдала лежащее на дне «блюдце». Радовало одно: корпус и вправду оказался прочным.
Прошло почти два года, прежде чем на свет появилась Denise номер два, позволившая исследователям погружаться на глубину до 400 м, производить ночную съемку. При надобности из корпуса выдвигалась рука-манипулятор, с помощью которой можно было поднять объект со дна, поднести к иллюминатору и рассмотреть.
Турбопарус
Корабль под турбопарусами
Турбопарус представляет собой полый цилиндр, снабженный специальным насосом. Насос создает разряжение с одной стороны турбопаруса, закачивая воздух внутрь паруса. Наружный воздух течет вокруг турбопаруса с разной скоростью, и корабль начинает двигаться в
Первые роторные турбопаруса, разработанные немецким инженером Антоном Флеттнером, были испытаны еще в 1924 году, но широкого распространения изобретение не получило. В 1980-х годах идея использовать силу ветра для создания судового движителя была реанимирована и воплощена в жизнь французскими инженерами под руководством Кусто — поди плохо иметь чистый, бесплатный, неиссякаемый источник энергии. В основу лег тот самый, уже испытанный ротор Флеттнера.
Подвижная заслонка и система нагнетания воздуха, в основу которой легли вентиляторы, позволили повысить эффективность новой модели. Но главной особенностью конструкции было то, что судно, оборудованное турбопарусом, могло двигаться против ветра, используя при этом его энергию. Такой эффект получался благодаря разнице давлений, создаваемой завихрениями воздуха — внутри паруса и снаружи.
Корабль «Алсион». Фонд Кусто. 1985 год
Новинка была использована Кусто при постройке флагманского корабля «Алсион», который стал основной плавучей базой исследователей. На нем было установлено два турбопаруса. Их работу координировали компьютеры. Они запускали дизели, когда ветер полностью стихал, а когда снова начинал дуть — останавливали. «Алсион» обошел вокруг света, попутно собирая информацию о поведении турбопарусов в разных погодных условиях. По мнению команды Кусто, изобретение способно сэкономить до 35% горючего.
Подводные дома
В идее подводных поселений Кусто также не был первопроходцем: тут его опередил физиолог Джордж Бонд. Но пока американцы проводили многочисленные исследования и создавали имитацию подводной жизни в барокамерах, первый подводный дом, созданный Жаком-Ивом и специалистами Центра подводных исследований, уже стоял на 10-метровой глубине в гавани Марселя. Сделанный из обычной металлической цистерны, он напоминал бочку и оттого был прозван «Диогеном». Внутри же все было достаточно обыденно: книжные полки с детективными романами, электроплитка, телевизор, транзисторный приемник, бачок с питьевой водой. В общем, по словам одного из гостей, «дом очень напоминает дачу среднего комфорта».
Альберт Фалько (в центре). 2010 год
Двое акванавтов, Альберт Фалько и Клод Весли, в 1962 году прожили в нем неделю. Над ним на якорях стояли суда «Калипсо» и «Эспадона», с которых по кабелям и шлангам подавалась электроэнергия и пресная вода. Там же хранились запасы пищи и заряженные сжатым воздухом кассеты баллонов для аквалангов. И если поначалу Фалько писал в дневнике: «По ночам снятся кошмары. Угнетенное состояние, удушье, страх...», то к концу срока настроение переменилось: «Мы совсем на «ты» с водой. Впервые за 20 лет у меня есть время по-настоящему смотреть».
В «деревне» имелся пятикомнатный дом «Морская звезда», гараж для «Ныряющего блюдца», позволявшего акванавтам производить глубинную киносъемку, склад для самого необходимого и домик поменьше, «Ракета», обитатели которого дышали не воздухом, а гелиево-воздушной смесью
Это была первая часть проекта «Преконтинент», за которой в 1963 и 1965 годах последовали вторая и третья. Для следующего этапа — размещения целой подводной деревни — было выбрано место у рифа Шаб-Руми в Красном море. Оно приглянулось Кусто тем, что здесь сконцентрировались все трудности: жарко, влажно и далеко от берега. Он считал, что, если эксперимент удастся, подобные поселения можно будет устанавливать везде. В «деревне» имелся пятикомнатный дом «Морская звезда», гараж для «Ныряющего блюдца», позволявшего акванавтам производить глубинную киносъемку, склад для самого необходимого и домик поменьше, «Ракета», обитатели которого дышали не воздухом, а гелиево-воздушной смесью. Вся территория была оцеплена сваренными из стальных прутьев «акульими клетками», напоминавшими телефонные будки. Они действительно имели связь с центральным постом, и в случае опасности отсюда можно было вызвать помощь. На этот раз восемь акванавтов провели под водой месяц и доказали не только способность человека приспособиться к водной среде, но и возможность при этом плодотворно работать.
Схема постановки подводного дома «Преконтинент III»
Третий этап эксперимента должен был решать новые задачи. Дом находился на глубине уже 100 м и был максимально автономен, а значит, до предела насыщен умной техникой: криогенной установкой, удалявшей из атмосферы вредные примеси, системо контроля атмосферы, телекамерами, постоянно транслирующими жизнь внутри и снаружи дома... Жизнь экипажа из шести человек, среди которых был и сын Кусто Филипп, осложнялась тем, что, в отличие от меньших глубин, здесь царила кромешная тьма и никакие подводные красоты их жизнь не скрашивали. Впрочем, на настроении подводников это не сказывалось. Когда из-за непогоды срывались сроки и Кусто поинтересовался, смогут ли они задержаться, то получил ответ: «Благодарим за заботу о нас, бедных маленьких акванавтах, заброшенных в глубины необъятного моря. Вытащите нас отсюда наверх... чем позже, тем лучше!»
Несмотря на то что эксперименты Кусто были признаны удачными, человечество под воду не переселилось, но в качестве экзотики по следам акванавтов «Преконтинентов» пройтись можно: подводные отели существуют во Флориде и в Дубае.
Жак-Ив Кусто определенно был гением. Сначала он подарил миру акваланг, затем посвятил свою жизнь морю и вывел изучение Мирового океана на новый уровень. Но ему было мало просто плавать в морях и снимать на камеру морскую живность. Он хотел изменить весь мир и повлиять на историю человеческой цивилизации. В 1962 году Кусто запустил совершенно фантастический проект: его команда в общей сложности три месяца прожила в домах на дне океана. Это было сродни полету в космос - настолько удивительным и странным получилось все приключение.
Жак-Ив Кусто мечтает переселить человечество под воду
Жак-Ив Кусто - изобретатель, исследователь океана и автор множества прекрасных документальных фильмов. Во время Второй мировой Кусто участвовал во французском Сопротивлении, вел подрывную деятельность и получил за это высшую награду Франции, орден Почетного легиона.
Свое важнейшее изобретение, акваланг, он создал в 1943 году вместе с Эмилем Ганьяном именно для морских диверсий. Когда война окончилась, открытие принесло ему довольно много денег, так что он получил возможность вложить их в нечто совершенно сумасбродное.
Изначальный проект ConShelf.
В 1950 году Жак-Ив покупает списанное судно «Калипсо» и перестраивает его под морскую лабораторию. С этого момента и до самой смерти в 1997 году жизнь Кусто превращается в одно великое паломничество по водам океана. Его будут ждать слава, почет и три «Оскара» за великие (без всяких шуток) документальные фильмы. Но мы хотим рассказать не совсем об этом. В жизни Жака-Ива и его команды был эпизод, когда они были настолько амбициозны, что взялись за немыслимую и фантастическую по тем временам затею.
Проект ConShelf I - первый подводный дом в истории
Установка ConShelf I.
Первый раз обустроиться и выжить на дне моря удалось в 1962 году, то есть вскоре после полета Гагарина. Нетрудно догадаться, что на фоне полета в космос идея не получила и половины того внимания, которого заслуживала. И тем не менее это был неожиданный для всех успех.
Недалеко от французского Марселя в Средиземном море был размещен первый в истории настоящий «подводный дом». Его габариты были не так уж велики: фактически это была металлическая бочка длиной 5 метров и 2,5 метра в диаметре. Конструкция получила негласное прозвище «Диоген» и стала прибежищем для друзей Кусто - Альбера Фалько (запомните это имя!) и Клода Уэсли.
Внутри подводного дома.
Океанавты прожили неделю на глубине 10 метров. Если вы думаете, что первопроходцы страдали все это время в подводном аду, то чертовски ошибаетесь. У Клода и Альбера были радио, телевизор, удобные койки, регулярные завтрак, обед и ужин, своя библиотека и постоянный треп по рации с товарищами на «Калипсо». Кроме того, оба они по 5 часов в день плавали вблизи от нового дома, изучая морское дно и обитателей океана, после чего занимались исследовательской работой в «Диогене».
Недели на океанической базе стало достаточно, чтобы понять: жить под водой можно и это не настолько трудно, как казалось поначалу. Эксперимент требовал немедленного продолжения.
ConShelf II - первая подводная деревня
Уже в 1963 году был запущен новый проект, который на голову превосходил предыдущий. Если ConShelf I можно назвать первым подводным домом, то ConShelf II был уже настоящей подводной деревней. Здесь постоянно жили шесть человек и попугай и приплывало в гости еще множество членов экипажа «Калипсо». В общем, обстановка была как в нормальном веселом общежитии, только за окном проплывали барракуды, медузы и водолазы, а для прогулки «на свежем воздухе» приходилось надевать снаряжение аквалангиста.
Для проведения нового эксперимента был выбран шельф Красного моря, недалеко от побережья Судана. ConShelf II представлял собой не единое строение, а целый комплекс из четырех конструкций. Удивительно, но для того, чтобы собрать и установить все, понадобилось не так уж много сил и средств: всего два корабля, 20 моряков и пять ныряльщиков.
Изначально предполагалось, что это действительно будет полноценная океаническая деревня с невероятными (по тем временам) шлюзами, коридорами, подводными катерами и океаническими обсерваториями. В итоге пришлось сделать все намного скромнее, но даже в таком виде результаты просто поражают.
Главное здание было построено в виде морской звезды с четырьмя «лучами» и большой комнатой в центре. Его разместили на глубине 10 метров, где океанавты могли одновременно радоваться солнечному свету и спокойно плавать по несколько часов в день, не испытывая проблем с декомпрессией.
Одной из главных целей эксперимента было как раз выяснить, смогут ли аквалангисты без проблем опускаться на большие глубины и спокойно возвращаться в подводное жилище. Как и предполагалось, это было вполне реально. На поверхности глубоководников ждала бы смерть от резкого всплытия и кессонной болезни, но подводные дома решали эту проблему.
Ангар для подводной лодки и жесткий эксперимент
Кроме «Морской звезды» здесь же располагался воздушный ангар для «ныряющего блюдца» - подводной лодки, которой пользовалась команда Кусто. Проснувшись с утра на глубине 10 метров под уровнем моря, можно было выпить кофе, отправиться в путешествие на глубину 300 метров, открыть с десяток неизвестных видов животных, а уже к обеду вернуться, чтобы поесть бутерброды с тунцом и рассказать о своих приключениях товарищам. И все это не покидая океана! Для 60-х годов такие истории звучали как фантастика на грани безумия.
Кроме этого, было и еще одно важное строение. Несмотря на свою аскетичность, «Ракета» была в чем-то даже более интересна с точки зрения всего проекта. Эта башенка располагалась на глубине 30 метров и была сделана для того, чтобы выяснить, как именно аквалангисты перенесут крайне тяжелые условия подводной работы и жизни.
В отличие от «Морской звезды», здесь был скорее не дом, а карцер: крайне мало места, постоянная духота и высокое давление, экспериментальная смесь гелия, азота и кислорода вместо воздуха, тьма и акулы вокруг. В общем, все, чтобы проверить себя в настоящей стрессовой ситуации. Единственное, что радовало двух добровольцев, которые прожили здесь неделю, - гелий в смеси делал их голоса писклявыми и смешными, и члены команды часто звонили в «Ракету», просто чтобы поболтать и от души похохотать всем вместе.
Этот эксперимент тоже оказался удачным, и все в нем показали себя отлично: и «Ракета», и аквалангисты, и смесь для дыхания. Первое, что сделали оба подопытных, приплыв обратно после ужасающей недели и опасностей декомпрессии, - выкурили по полной трубке табака и наконец-то выспались.
Простая жизнь простых парней на дне океана
Жак-Ив Кусто курит на дне океана и размышляет о том, как переселить сюда побольше людей с суши.
В отличие от первых космонавтов, первые акванавты не испытывали особых трудностей в своей работе. То есть, само собой, прожить на дне океана месяц и по несколько часов в день работать в акваланге - не самая тривиальная задача. Но даже состав команды говорит о том, что справиться с этой миссией было проще, чем с обязанностями астронавта. Постоянными жителями подводных домов оказались: биолог, учитель, повар, спортивный тренер, таможенник и инженер.
Жак-Ив Кусто и его команда постарались создать первооткрывателям не просто сносные, но и весьма комфортные условия. Ежедневный рацион подводных поселенцев состоял из свежих морепродуктов и овощей, а также консервов и выпечки. И даже больше: они выбирали себе меню, позвонив повару по видеосвязи на «Калипсо»!
Вентиляция с помощью труб позволяла поддерживать настолько комфортный микроклимат, что жители «Морской звезды» только и делали, что покуривали трубки и сигареты, не забывая при этом еще иногда выпить вина. Океанавтов регулярно навещал парикмахер, они ежедневно пользовались искусственными солнечными ваннами, чтобы не потерять загар и не страдать от дефицита ультрафиолетового излучения.
Акванавт плавает вокруг подводного дома со скутером.
Развлекали себя акванавты беседами, чтением книг, шахматами и наблюдением за океаном. Для того чтобы предупреждать жителей о проблемах с дыхательной смесью, в «Морской звезде» поселили попугая, который тоже неплохо пережил приключение, хотя иногда сильно кашлял. Впрочем, не исключено, что это из-за табачного дыма. За месяц у жителей подводной деревни даже появились свои любимцы среди рыб. Так, например, они с радостью встречали и подкармливали привязчивую барракуду, которая постоянно ошивалась у дома. Рыбе дали прозвище Жюль и начали узнавать ее «в лицо».
Акванавты чистят свой дом от водорослей.
Делать это приходится ежедневно. Кроме того, благодаря жизни в таких условиях выяснились некоторые неожиданные детали. Оказалось, что из-за повышенного давления (и, возможно, искусственной дыхательной смеси) раны на теле зарастают буквально за ночь, а бороды и усы практически перестают расти. Кроме того, табак сгорал в разы быстрее, и потому курильщикам приходилось запрашивать гораздо больше сигарет, чем предполагалось.
«Мир без солнца» - триумф, который заслужил Жак-Ив Кусто
Проект ConShelf II подарил настоящий триумф Кусто и его команде. Они не только привлекли внимание всего мира к новой перспективе развития человечества, но и получили «Оскар» за лучший документальный фильм 1965 года. «Мир без солнца» - полуторачасовая картина, которую Кусто снимал по ходу эксперимента, и она произвела поразительный эффект.
Значительную часть информации о ConShelf II и жизни на дне Красного моря проще всего получить именно из этого фильма. Так что его стоит посмотреть даже тем, кто не любит документалки. Тем более что снят он просто потрясающе: атмосфера жизни под водой завораживает, каждый кадр - готовый скриншот для рабочего стола, а многие моменты хочется пересмотреть именно из-за того, насколько они эстетически притягательны.
Кульминационный момент фильма - путешествие Кусто и того самого Альбера Фалько на «Блюдце» - их маленькой НЛО-образной подводной лодке. Они спускаются на 300 метров в глубины Красного моря и, к удивлению зрителя, находят на дне моря пейзажи и формы жизни, которые выглядят инопланетными. Здесь акванавты сталкиваются с гигантской шестиметровой рыбой, со стаями рачков, бегающих, словно антилопы, и оргией крабов на несколько тысяч персон.
Всплытие Кусто и Фалько завершает весь фильм, и оно дает ошеломительный эффект: кажется, что это именно вы только что поднялись с морского дна после невероятного месяца жизни в подводном доме.
ConShelf III - крушение надежд
После успеха проекта ConShelf II Жак-Ив Кусто получил возможность продолжить разработки и эксперименты. В 1965 году был начат ConShelf III, третий и, к сожалению, последний крупный эксперимент команды в этой сфере. Он был еще более амбициозным, еще более совершенным, еще более захватывающим, но все же последним.
Большой купол был размещен на дне Средиземного моря между Ниццей и Монако на глубине 100 метров. Шестеро человек (среди них и сын Кусто, Филипп) на протяжении трех недель выживали в подводном доме, который был гораздо более автономным, чем предыдущие. Попутно океанавты третьего проекта занимались множеством экспериментов чисто практического свойства, которые должны были дать массу информации для нефтедобывающих компаний.
ConShelf III в разрезе.
Сам Жак-Ив Кусто и его команда окончательно ухудшили отношения со спонсорами из промышленности. Вместо того чтобы указать на то, как лучше всего добыть нефть из морских шельфов, исследователи начали привлекать внимание общественности к проблемам экологии и хрупкости баланса жизни в океане. Больше о грантах на развитие подводных поселений можно было и не мечтать.
Подводные дома после Кусто
Американский проект Tektite.
Разумеется, помимо команды Кусто, переселением человечества в океан занимались и другие исследователи. Всего в мире было запущено больше дюжины подобных проектов. Но всем им далеко не так повезло с мировой славой, хотя у многих не было проблем с финансированием.
«Ихтиандр-67».
К примеру, в СССР был запущен так называемый «Ихтиандр-66» - любительский проект, в ходе которого водолазам-энтузиастам удалось построить подводное жилье, ставшее их домом на трое суток. Последовавший за ним «Ихтиандр-67» был гораздо серьезнее - две недели проживания, конструкция, напоминавшая ConShelf II, и эксперименты с различными животными.
Другой известный пример - три эксперимента проекта SEALAB, который был запущен на Бермудских островах в 1964 году и возобновлялся в 1965-м и 1969-м. История базы SEALAB сама по себе достойна отдельной статьи. Интерес к подводным домам уже начал угасать, но авторы проекта смогли убедить правительство США в том, что он станет крайне полезен для космических исследований. К примеру, именно здесь тренировался будущий астронавт Скотт Карпентер, который испытывал на себе влияние изоляции и перепадов давления.
SEALAB III дал ученым массу материала для размышлений и огромный опыт для акванавтов. К сожалению, вышло это все не так, как хотелось бы организаторам. С самого начала проект преследовали проблемы, случались аварии, а фатальные неудачи шли одна за другой. Закончилось все это смертью одного из океанавтов, Берри Кэннона, который погиб во время экстренной починки подводной базы по до конца не выясненным причинам.
Кроме исследовательских проектов заселения морского дна существует еще как минимум один гедонистический. Jules Undersea Lodge, переделанный из старой подводной базы, - единственный функционирующий сейчас подводный отель. За 30 лет работы его успели посетить около 10 тысяч человек, многие из которых - молодожены, решившие разнообразить медовый месяц.
Так что можно с уверенностью сказать, что первым делом люди, едва оказавшись в подводном жилище, занялись сексом и вопросом размножения. Выглядит многообещающе: по крайней мере, проблем с заселением подводных городов будущего у человечества не возникнет.
Можно сказать, что строительство гидрополисов провалилось, так и не начавшись, Жак-Ив Кусто - всего лишь выживший из ума старик, а мечты о жизни на дне океана лучше оставить для фантастики и видеоигр. Но если посмотреть на все с точки зрения оптимиста, проекты вроде ConShelf и SEALAB - это первые, хоть и слишком аккуратные шаги. На ту же Луну нога человека не ступала с 1972 года, но мы все еще грезим космосом и убеждены, что через пару десятилетий колонизируем Марс. Отличие утопии Кусто только в том, что в нее мы верим меньше, хотя выглядит она, в общем-то, даже реалистичнее.
11 июня 1910 года во Франции родился знаменитый исследователь Мирового океана, автор множества фильмов о море – Жак-Ив Кусто.
Только невыполнимые миссии приносят успех.
— Жак-Ив Кусто
Если бы человек мог жить в воде, то освоение океана, освоение его глубин пошло бы гигантскими шагами.
— Александр Беляев, «Человек-амфибия»
Изобретатель, фотограф, режиссер
«Человек за бортом!» – такой крик может переполошить любого на судне. Он означает, что надо бросить свою работу и срочно спасать гибнущего товарища. Но в случае с Жаком-Ивом Кусто это правило не работало. Этот человек-легенда провёл «за бортом» большую часть своей жизни. Более того: последней командой Кусто, которую словно никто не расслышал, был призыв не просто погружаться в море, а жить в нем.
Молодой Жак-Ив начал нырять в глубокое синее море еще в двадцатые годы прошлого века. Быстро пристрастился к подводной охоте. А в 1943 году вдвоем с гениальным конструктором подводного оборудования Эмилем Ганьяном создал одноступенчатый регулятор подачи воздуха для системы жизнеобеспечения водолаза (по сути это был младший брат современного двухступенчатого). То есть Кусто фактически подарил нам акваланг, каким мы его знаем сейчас – безопасное средство для погружения на большую глубину. (Вариант акваланга, позволявший опускаться до 20 метров с риском для здоровья, был создан еще в конце девятнадцатого века.)
Кроме того, Жак Кусто, фотограф и режиссер, стоял у самых истоков подводных фото- и видеосъемок. Он сконструировал и опробовал на глубине двадцати метров первую 35-мм видеокамеру в водонепроницаемом корпусе для подводных киносъемок. Он разрабатывал специальное осветительное оборудование, позволявшее снимать на глубине (а в то время чувствительность фотопленки достигала лишь 10 единиц ISO), изобрел первую подводную телевизионную систему… И много что еще.
По-настоящему революционной была созданная под его руководством и напоминавшая летающую тарелку мини-субмарина «Ныряющее блюдце» (первая модель – 1957 г.); аппарат оказался самым удачным представителем своего класса. Кусто любил называть себя «океанографическим техником» – что, конечно, лишь отчасти отражает его дарование.
Ну и, конечно же, Жак-Ив создал за свою долгую плодотворную жизнь десятки потрясающих научно-популярных фильмов. Первый же рассчитанный на массового зрителя фильм этого непрофессионального режиссера и океанолога-выскочки (как его называли маститые ученые) – «Мир тишины» (1956) получил «Оскар» и «Пальмовую ветвь» Каннского фестиваля (это был, кстати, первый научно-популярный фильм, получивший Пальмовую ветвь). Второй фильм («История красной рыбы», 1958) тоже получил «Оскара», доказав, что первый «Оскар» не был случайностью…
В нашей стране исследователь завоевал народную любовь благодаря телесериалу «Подводная одиссея Кусто».
Однако то, что в массовом сознании Кусто остался только как создатель серии популярных фильмов (да изобретатель современного акваланга) – неправильно.
Кем Жак-Ив был на самом деле – так это первопроходцем.
Капитан планеты
Товарищи недаром называли Кусто – за глаза – «актером» и «шоуменом». Он поразительно умел находить спонсоров и всегда получал то, что хотел. Например, свой корабль – Калипсо – он нашел задолго до приобретения, буквально следовал за ним (со своей семьей) несколько лет, куда бы тот ни поплыл… и, наконец, получил судно – практически в дар от ирландского миллионера Гиннесса. Пивной магнат, впечатленный деятельностью Кусто, в 1950 году внес большую часть суммы, необходимой для выкупа вожделенной Калипсо у британских ВМС (это бывший минный тральщик), и сдал Кусто в аренду на неограниченный срок за символический 1 франк в год…
Капитан – так его величают во Франции, а иногда называют – Капитан планеты. А товарищи звали его просто – «король». Он умел привлечь к себе людей, заразить своим интересом и любовью к морским глубинам, организовать и сплотить в команду, вдохновить на поиск, граничащий с подвигом. И потом привести эту команду к победе.
Кусто отнюдь не был героем-одиночкой, он охотно использовал таланты окружавших его людей: инженерный талант Э. Ганьяна и позднее А. Лабана, литературный дар соавтора его знаменитой книги «Мир тишины» Ф. Дюма, опыт профессора Эджертона – изобретателя электронной вспышки – и влияние тестя в компании Air Liquide, производившей подводное оборудование… Кусто говаривал: «За обедом всегда выбирайте лучшую устрицу. Таким образом, до самой последней, все устрицы будут самыми лучшими». В работе он всегда использовал только самое передовое оборудование, а чего не было – изобретал. Это был настоящий Победитель в американском смысле слова.
Его верный товарищ, которого Кусто взял матросом на испытательный срок одну неделю и который потом плавал с ним 20 лет до самого конца – Андре Лабан – сравнивал его с Наполеоном. Потому что команда Кусто любила своего Капитана так, как лишь наполеоновские солдаты могли любить своего кумира. Правда Кусто воевал не за мировое господство – за спонсорскую помощь программам подводных исследований воевал он, за изучение Мирового океана, за расширение границ не только родной Франции, но – всей ойкумены, обитаемой человеком Вселенной.
Работники, матросы Кусто понимали, что они были больше, чем наемными служащими: они были его боевыми товарищами, соратниками. Они были готовы пойти за ним в огонь – и, разумеется под воду, где работали, бывало, не покладая рук сутки напролет, часто за символическую плату. Вся команда Калипсо – любимого и единственного корабля Кусто – понимала, что они – Аргонавты двадцатого века, что они участвуют в историческом и в своем роде даже мифическом плавании, в открытии столетия, в крестовом походе человечества в глубины океана, в победном наступлении в глубины непознанного…
Пророк морских глубин
В молодости Кусто испытал потрясение, которое изменило его жизнь. В 1936 году он служил в морской авиации, увлекался автомобилями и большими скоростями. Последствия этого увлечения были для молодого человека самыми печальными: он попал в серьезную автомобильную аварию на спортивной машине отца, получил смещение позвонков, множество сломанных ребер, пробитое легкое. Руки его были какое-то время парализованы…
Именно там, в больнице, в тяжелейшем состоянии, молодой Кусто испытал своего рода просветление. Как в свое время недопустимость применения «исключительной силы», так и Кусто после неудачного опыта «гонок» — решил притормозить, сбавить обороты и оглядеться по сторонам, взглянуть на очевидные вещи под новым углом. Подняться над суетой и посмотреть на море – впервые! – не в связи со своей военной карьерой, не в рамках одной жизни, а в контексте и масштабе развития всего человечества… Авария поставила большой жирный крест на карьере военного летчика, зато в конечном итоге подарила миру вдохновенного исследователя, даже больше – своеобразного пророка моря.
Исключительная сила воли и жажда жизни позволили Кусто оправиться от тяжелейшей травмы и уже менее чем через год встать на ноги. И с этого момента жизнь Кусто была связана, по большому счету, только с одним – с морем. А в 1938 году он знакомится с Филиппом Тайе, который станет его крестным отцом в свободном погружении (без акваланга). Кусто потом вспоминал, что вся его жизнь перевернулась в тот момент, и он решил всецело посвятить себя подводному миру.
Кусто любил повторять своим друзьям: если хочешь чего-то добиться в жизни, не стоит разбрасываться, двигайся в одном направлении. Не стоит стараться чересчур, лучше прикладывать постоянное, неослабевающее усилие, повторял он снова и снова. И в этом было, пожалуй, кредо его жизни. Он посвятил исследованию глубин моря и мечте о подводном мире все свое время и силы – до грана, до капли, как в знаменитом стихотворении Р. Киплинга «If», поставил все на одну карту – и его усилия стали действительно священными в глазах сторонников.
По свидетельствам современников, он обладал волей пророка и харизмой революционера. Он сиял и слепил своим величием, как знаменитый французский «король-солнце» Людовик XV. Соратники считали своего Капитана не просто человеком – но создателем настоящей «религии дайвинга», мессией подводных исследований, иисусом глубин. Этот мессия, человек не от мира сего, человек за бортом, за гранью , очень редко оглядывался в сторону суши – только когда не хватало средств на очередной проект, и только до тех пор, пока эти средства не появлялись. Ему как будто не хватало места на земле. Капитан планеты вел свой народ – дайверов – в глубины океана.
И хотя Кусто не был ни профессиональным водолазом, ни ученым океанографом, ни дипломированным режиссером, он совершал рекордные, невероятные погружения и открыл новую страницу в исследовании Мирового океана. Потому что, по сути, он был просто – Капитаном с большой буквы, рулевым Перемен, способным отправить человечество в большое плавание.
Расширить человеческое сознание, и, в конечном счете, завоевать для людей новые пространства для обитания. Подводные пространства. Такова была главная его цель (к которой Кусто шел всю жизнь). «Вода занимает семьдесят процентов поверхности нашей планеты, — говорил апостол Андре Лабан, – и там достаточно места для всех людей». На суше же «слишком много законов и правил, свобода растворяется». Понятно, что Лабан, произнося эти слова, озвучивал не просто личную заморочку, а идею всей команды, идею, двигавшую вперед всю команду Кусто.
Именно в таком смысле понимал Кусто перспективы освоения Мирового океана: расширить границы человеческого обитания, построить города под водой. Научная фантастика? Беляев? Профессор Челленджер? Возможно. А может быть, миссия, за которую взялся Кусто, была не такой уж и фантастичной. Ведь его амбициозные проекты по изучению возможности долговременного пребывания под водой (а в конечном итоге полноценной жизни там) увенчались определенным успехом. «Подводные дома», «Преконтинент-1», «Преконтинент-2», «Преконтинент-3», «Гомо акватикус». Опыты проводились на глубинах до 110 метров. Были освоены гелиево-кислородные смеси, отработаны основные принципы жизнеобеспечения и расчета режимов декомпрессии… В общем, создан прецедент.
Стоит отметить, что опыты Кусто не были какой-то сумасшедшей, никому не нужной идеей. Подобные эксперименты проводились и в других странах мира: и в США, и на Кубе, и в Чехословакии, в Болгарии, в Польше, и во многих странах Европы.
Человек-амфибия
Кусто никогда не думал о глубинах меньше 100 метров, его просто не привлекали несравненно легче реализуемые проекты на малых и средних глубинах 10-40 метров, где можно использовать сжатый воздух или азотно-кислородные смеси и на которых как раз выполняется подавляющая часть подводных работ в обычное время. Как будто, пережив Вторую мировую, он ждал мощного глобального катаклизма, готовился к тому, что придется надолго уходить на глубину… Но это только догадки. В то время власти отказались от продолжения исследований, отметив их чрезвычайную дороговизну.
Возможно, их отпугнули некоторые совсем уж «забортовые», «челленджерские» идеи Кусто. Так, он мечтал об изобретении специальных легочно-сердечных автоматов, которые вводили бы человеку кислород прямо в кровь. Вполне современная идея. Вообще, Кусто стоял на стороне оперативного вмешательства в организм человека, с тем, чтобы приспособить его для жизни под водой – то есть хотел в конечном счете создать «сверхчеловека-амфибию» и поселить его в «водный мир»…
Кусто всегда привлекала глубина – не как естествоиспытателя и не как спортсмена, а как пионера новых жизненных горизонтов. В 1960-м он участвовал в подготовке исторического (единственного совершенного людьми!) погружения швейцарского океанолога профессора Жака Пикара и лейтенанта ВМС США Дональда Уолша на батискафе «Триест» в самую глубокую из известных областей океана – «пучину Челленджера» – Марианскую впадину (ее глубина составляет 10.920 метров). Профессор погрузился на рекордную глубину 3200 (sic!) метров – отчасти повторив в реальной жизни приключение самого героя научно-популярной эпопеи Конан Дойля, полусумасшедшего профессора Челленджера из романа «Маракотова бездна» (1929). Кусто в этой экспедиции обеспечивал подводные съемки.
Но следует понимать, что как Пикар и Уолш погружались не ради славы, так и доблестные «аргонавты» Кусто работали не на рекорд, в отличие от некоторых, скажем так, профессионалов. Лабан, например, без обиняков называл таких спортсменов «сумасшедшими». К слову сказать, Лабан, неплохой художник, в конце жизни начал писать свои морские картины… под водой. Не исключено, что «челленджерская» мечта Кусто не дает ему покоя и сегодня.
Экология Кусто
Как известно, «барон славен не тем, что летал или не летал, а тем, что не врет». Кусто нырял не чтобы поразвлечься и посмотреть, как рыбки плавают между кораллов, и даже не для того, чтобы снять об этом захватывающее кино. Сам того не ведая, он приохотил массового зрителя (который, понятно, весьма далек от преодоления рубежей изведанного) к тому медийному продукту, который сейчас продается под брендами «National Geographic» и «BBC». Кусто был чужд идеи создания всего лишь красивой двигающейся картинки. Вопреки сформировавшемуся впоследствии мифу (во многом появился он благодаря небесполезной деятельности благотворительных фондов Кусто), аргонавты Кусто вовсе не ставили своей основной целью защиту окружающей среды!
Как признавался Лабан, прежде чем стать большими-большими друзьями подводного мира, живыми идолами природоохранного движения, аргонавты Кусто поначалу сгубили много обитателей глубин. И вообще времена были не те. Снимая кино, команда укокошила немало кашалотов и акул, не говоря уже о «мелкой рыбе», и вообще, никто из команды не был вегетарианцем; в пятидесятые годы просто не было таких идей.. Однажды в ходе съемок акул приманивали «на живца» кашалотом… В наши дни «Гринпис», наверное, оперативно потопил бы судно такого находчивого натуралиста… Но ведь то были бородатые пятидесятые и шестидесятые, когда и существование человеческого вида, благодаря холодной войне, было под большим вопросом. Идея защиты окружающей среды появилась у Кусто сравнительно поздно, была привнесена его другом (доктором Бомаром) и затем уже поднята им на флаг, в семидесятые годы. Только впоследствии она стала ключевой в восприятии Команды.
Как бы в направлении этой легенды работает и современное сообщество памяти Кусто. Нынешнее поколение «аргонавтов» Кусто – люди, словно «утомленные морем». «Общество Кусто» и «Команда Кусто» занимаются, как кажется, в основном сбором членских взносов со своих более чем пятидесяти тысяч членов и изданием журналов Calipso Log («Журнал Калипсо») и Cousteau Kids (для детей). Формально эти благотворительные организации, которыми владеет молодая вторая жена Кусто, Франсин Триплет, занимаются «исследованием экосистем по всему миру» и «повышением качества жизни настоящего и грядущих поколений». Но очевидно, что и тем, и другим сам Жак Кусто занимался гораздо эффективнее.
Одиссея Кусто сегодня
Легендарное судно Жака-Ива, служившее ему верой и правдой, в 1996 году затонуло в гавани Сингапура, случайно столкнувшись с баржей. В этом году в честь столетия со дня рождения Кусто симпатичная Франсин решила сделать своему покойному мужу запоздалый подарок. Она заявила, что в течение года корабль будет восстановлен во всем своем великолепии. В настоящее время судно получает второе рождение, его восстанавливают в доках Консарно (Бретань), причем используя исключительно экологичные материалы (например, корпус будет проконопачен конопляной паклей) – судно, по модному тренду, станет «зеленым»…
Казалось бы, повод порадоваться и пожелать «шесть футов под килем»? Однако эта новость оставляет двоякое чувство: на сайте «Команды Кусто» говорится, что судно будет снова бороздить голубые просторы в качестве посла доброй воли и надзирать за экологическим порядком в семи морях. Но ходят слухи, что на самом деле после восстановления корабля Франсин собирается устроить из Калипсо спонсируемый американцами музей на Карибах. Именно против такого исхода выступал в 1980-м сам Кусто, обозначив свою позицию как всегда четко: «Я бы предпочел затопить его вместо того, чтобы превращать в музей. Я не хочу, чтобы этим легендарным кораблем торговали, чтобы на него приходили люди и устраивали пикники на палубах». Ну что ж, в пикнике участвовать не будем. Достаточно того, что мы помним мечту Кусто, сразу вызывающую волну беспокойства: человек за бортом.
Надежда, как всегда, на новое поколение: а точнее, на сына Жака-Ива, который с детства был везде с отцом, разделял его любовь к морю и подводным приключениям, плавал под водой во всех морях от Аляски до мыса Горн, а когда открыл в себе талант архитектора, стал серьезно подумывать о домах и даже целых городах… под водой! Он даже предпринял ряд шагов в этом направлении. Правда, пока что Жан-Мишель, в бороде которого уже появилась седина – хотя голубые глаза еще горят глубоким, как море, огнем – разочаровался в своем проекте «новой Атлантиды». «Зачем лишать себя добровольно дневного света и усложнять общение людей между собой?» – резюмировал он свою неудавшуюся пока попытку переселить людей под воду.
Сейчас Жан-Мишель, по-своему взявшийся за дело отца, активно занимается экологическими проектами, пытаясь сохранить морские глубины и их обитателей от гибели. А работы ему – невпроворот. В этом году не только исполняется 100 лет со дня рождения Ж.-И. Кусто. Организация объединенных наций объявила 2010 год Международным годом биоразнообразия: по ее данным, на грани исчезновения на планете находятся от 12 до 52% известных науке видов…
